Planeta curata

ЗАМЕЧАТЕЛЬНЫЕ ЛЮДИ МОЛДОВЫ

 

КАРЛ ШМИДТ — НЕПОВТОРИМЫЙ ГРАДОНАЧАЛЬНИК КИШИНЁВА(1)

Будущий градоначальник Кишинёва родился в 25 июня 1846 г. в городе Бельцы в семье уездного врача Александра Карловича Шмидта, и Терезии Иосифовны Шмидт (урождённой Тысской). Александр Карлович происходил из прибалтийских немцев, и от него начинается бессарабская дворянская ветвь Шмидтов. В 1849 г. после получения пенсии за выслугу лет семья Шмидтов переехала в Кишинёв, где приобрела одноэтажный каменный дом по Гостиной улице. В 1853 г. крещённый по католическому обряду в Бельцах Карл вместе с братом Владимиром приняли лютеранство, что, очевидно, произошло по желанию отца, исповедавшего эту религию. О религиозном мировоззрении Карла Александровича мало что можно сказать, но известно, что впоследствии он участвовал во всех благотворительных и культурных вечерах лютеранской общины. В 1857 г. Карл поступил в гимназию во второй класс. Инспектор гимназии преподаватель математик и физики Кирилл Петрович Яновский стал настоящим реформатором в вопросах обучения и воспитания, что происходило на фоне всеобщего переустройства в Российской империи, связанного с воцарением Александра II. По свидетельству ровесника Карла Александровича, учившегося в той же гимназии, публициста С. Герцо-Виноградского, главной заботой К.П. Яновского было образование в учащихся характера, духовного человека, развитие лучших человеческих инстинктов. Учащихся готовили к гражданской службе, просвещая не только светом науки, но и светом нравственности, учили мыслить «высоко-человечески». Братья Шмидты пользовались особым расположением Яновского, который приглашал их на домашние музыкальные вечера, а в кабинете инспектора жарко обсуждали современные социальные и философские темы. Особо «жаждавшие уяснения себе вопросов бытия» гимназисты образовывали кружок, в который входил и Карл Шмидт. Молодые люди зачитывались модными тогда философами, составляли библиотеки лучших классических древних и современных авторов, покупали современные журналы. В кружке даже возникла мысль о собственном рукописном литературно-научном журнале с говорящим названием «Прогресс», поскольку воспитанники были убеждены именно в прогрессивном развитии общества и в безграничных возможностях естественных наук. Для одного из журналов Карл Шмидт даже перевёл с иностранного языка комедию-водевиль «Обяжешь-обяжут».

В 1863 г. Карл Шмидт с серебряной медалью окончил гимназию и поступил на юридический факультет Ришельевского лицея(2) в Одессе, весьма популярного у бессарабцев того времени высшего учебного заведения. В 1865 г. лицей был преобразован в Новороссийский Императорский Университет, который К. Шмидт окончил с отличием со степенью кандидата и в чине коллежского секретаря. В 1868 г. по личному прошению он был определён в Кишинёв и назначен кандидатом на должность судебного следователя при Бессарабском областном уголовном суде. Карл Александрович за короткое время прошёл путь от помощника судебного следователя Бендерского, а затем Кишинёвского уезда до судебного следователя Кишинёвского окружного суда. С 1873 г. до 1907 г. избирался почётным мировым судьёй Кишинёвского судебно-мирового округа, был членом правления Кишинёвского общества взаимного кредита.

 

Ришельевский лицей  — учебное заведение смешанного типа в Одессе. Создан по указу императора Александра I в 1817 году; в 1865 году преобразован в Императорский Новороссийский университет. Назван в честь одесского градоначальника и губернатора Новороссии А. Э. де Ришельё, инициативе которого обязан своим существованием.

Честное и добросовестное выполнение своих обязанностей способствовало выдвижению Карла Шмидта на пост главы города, что произошло 20 сентября 1877 г. на внеочередных выборах, назначенных вследствие скоропостижной кончины К.П. Шуманского. Кишинёв, получивший в 1873 г. губернский статус, к моменту избрания К. Шмидта напоминал большую деревню: пустынные улицы, огромные площади, пустыри, бесконечные заборы, отсутствие удобств цивилизованной жизни, домики-лачуги, грязь, антисанитария, вечный страх обывателям быть обворованным, отсутствие разумных развлечений. Служба К. Шмидта в муниципии началась во время войны России с Турцией за освобождение Болгарии, и хотя Бессарабия народилась вне зоны военных действий, необходимо было обеспечивать надлежащий уход за больными и ранеными воинами в госпиталях, принимать военные-санитарные поезда, проходившие через Кишинёв, и организовывать приём войск(3), из-за чего в первый срок К. Шмидт не смог достичь заметных практических успехов по городскому благоустройству.

Лучшие виды тогда открывались с холмов предместья Рышкановка. Предположительно 1867г.

По инициативе К. Шмидта и под его редакторством с января 1880 г. начинают издаваться «Ведомости Кишинёвского Городского Общественного Управления», в которых публиковалось подробное освещение деятельности думы и управы, излагалась программа по благоустройству города. Программа эта проводилась постепенно, безболезненным для общества путём. И Кишинёв постепенно превращался в цивилизованный город со всеми необходимыми атрибутами и благами. Большая энергия, воля и трудоспособность, талант общественного деятеля, воля, настойчивость, умение собственным примером и инициативою увлекать других — всё это отмечали даже оппоненты К. Шмидта(4).

Во время второго срока деятельности К. Шмидта на Скаковом поле(5) был построен приют для увечных и больных воинов — там, где был зачитан манифест Александра II об объявлении войны с Турцией. К. Шмидт договорился с помещиком Константином Рышкану, в имении которого находилось Скаковое поле, о безвозмездной уступке места под приют, и на собранные по всероссийской подписке средства был возведён комплекс зданий с часовней по проекту Леопольда Шейдеванта.

На выборах 1884 г. К. Шмидт получил 64 избирательных голоса из 65. Он пользовался безусловной поддержкой не только гласных (прямых избирателей), но и городской интеллигенции. Сам Карл Александрович скромно принимал хвалебные отзывы, разделял заслуги со всеми служащими управы и просил свою команду единомышленников откровенно указывать ему на промахи и ошибки и давать ему полезные советы. Однако в управе были и неурядицы, не хватало компетентных, образованных людей, и К. Шмидту приходилось работать за троих. Наряду с членами управы он ежедневно с десяти до двух часов дня принимал посетителей по всевозможным вопросам.

 

Самое сердце Кишинёва — Мазаракиевская церковь и Фонтан. Фонтан очень долгое время являлся главным источником питьевой воды для всего города. На снимке мы можем видеть повозки водовозов. Они набирают в бочки воду и развозят её по адресатам.

 

Мазаракиевская церковь, 1889 год

 

Благодаря грамотной финансовой политике К. Шмидту удалось не только вывести Кишинёв из долгов, которые к моменту вступления его в должность составляли 162 000 рублей, но и начать благоустройство города, профинансировать строительство городского водопровода(6) и множество других жизненно важных для города проектов. Для этого градоначальник прибегал к займам, которые он разделял на три категории: «сделанные для удовлетворения настоящего момента», «для улучшения длящихся нужд и ответственность за которые должна лечь не только на теперь живущих граждан» и «сделанные для предприятий, себя окупающих». Так, при помощи крупного облигационного займа городом была выкуплена вотчина Рышкановка для расширения городской территории, чтобы вынести в этот сектор предприятия, занимавшие ценные площади в черте города.

 

На фотографии — нынешняя улица митрополита Варлаама у Кафедрального Собора.

Новой статьёй расходов города стали расходы на мощение улиц, которые до К. Шмидта находилась в ужасном состоянии: страшная пыль летом сменялась непролазной топью осенью и весной. К. Шмидт настаивал на постепенном мощении улиц, считая это менее обременительным для кассы. К июню 1888 г. Александровская, Семинарская, Губернская и Николаевская улицы покрылись прочными гранитными мостовыми, а в начале 90-х почти половина улиц в Кишинёве была обустроена. Грохот несущихся по мостовым экипажей сообщал людям о том, что наступила новая эпоха в жизни города, эпоха больших перемен и свершений. Всё больше улиц стали освещаться керосиновыми, а затем газовыми фонарями, в магазинах, а также в казённых и общественных учреждениях появляется электрическое освещение. Появились телефонные столбы с проводами, которые пресса называла «вехами прогресса», а выросшие за городом водонапорные башни — «маяками цивилизации». Стала популярной конно-железная дорога, линии которой начинались от вокзала и шли — одна по Николаевской, Армянской, Харлампиевской и Губернской улицам, а другая — по Александровской улице до Земской больницы.

 

Рельсы конки на Армянской улице

 

Конный трамвай..

К. Шмидт также активно начал проводить озеленение улиц и устройство скверов. Он тратил немалые деньги на деревья, которые называл «лёгкими города». Градоначальник даже пригласил в качестве садовника опытного специалиста Франца Кюна, который привёл Кишинёвский парк в образцовое состояние. Благодаря Кюну город обзавёлся собственным питомником, в котором выращивались растения для посадки на улицах и бульварах, а также для продажи частным лицам, половинный доход от которой шёл в городскую казну. Вскоре Кишинёв стал непременно вызывать у приезжих ассоциацию с садом.

Отдельным вопросом было регламентирование строительства и уборка мусора. Для горожан были специально изданы инструкции о том, как можно было строить дома, чтобы они не мешали движению и пешеходам. Домохозяевам вменялось держать прилегающую территорию в чистоте, сажать деревья, вымащивать тротуары. Был издан запрет вываливать мусор и нечистоты во двор и на улицу, а также загромождать строительными материалами улицы.
К торговцам на рынке также повысились требования: за грубое обращение, обвес, обмер заносили в «чёрную книгу», а после третьего замечания вообще могли лишить права на торговое место. У жителей города по мере экономического и культурного роста менялся и менталитет.

На архитектурный стиль(7)  Кишинёва повлияло близкое соседство Одессы, а также эффективный творческий союз К. А. Шмидта с А.И. Бернардацци, который был его единомышленником и другом. Знаменитый архитектор проработал в Кишинёве более тридцати лет, и даже после того, как переехал жить в Одессу, не прерывал тесных связей с Кишинёвом. Свои лучшие сооружения в Кишинёве Бернардацци возвёл при К. Шмидте, который высоко ценил зодчего и безгранично ему доверял.

 

Бернардацци

Бернардацци работал над благоустройством Кишинёва: занимался трассированием и мощением улиц, в 1850-60-х годах проектировал и строил городской водопровод.  Почти 30 лет был городским архитектором Кишинёва. С 1875 года — Почётный потомственный гражданин.Участвовал в благоустройстве городского парка (сейчас парк «Штефан чел Маре»). К его работам в Кишинёве относятся более 30 построек:

• корпуса Костюженской психиатрической больницы
• здание городской Думы (1887),
• женская гимназия Дадиани (1865),
• школа лютеранского прихода (1873),
• церковная капелла при женской гимназии (1875),
• здание клуба (1878),
• пожарная каланча (1860),
• пассажирское здание юго-западной железной дороги (совместно с архитектором Г. Ф. Лонским, 1887),
• здание окружного суда (1889),
• греческая церковь (1878),
• армянская церковь (1891).

Водонапорная башня в Кишинёве считается одним из самых ярких образцов промышленной архитектуры 19 века. Это 22-метровое сооружение с момента постройки успело послужить и водонапорной башней, и пожарной каланчой, а сейчас там располагается Исторический музей. Башня была возведена в 1892 г. по проекту архитектора Александра Бернардацци, именно с нее начинался кишинёвский городской водопровод. Сначала таких башен в Кишинёве построили две — вторая находилась на углу улиц Василе Александри и Вероники Микле, но была разрушена в 60-х гг.

Первые памятники А.С. Пушкину и Александру II появились в Кишинёве во многом благодаря К. Шмидту. В мае 1880 г., присутствуя на открытии памятника поэту в Москве, Карл Александрович заручился согласием скульптора А.М. Опекушина об изготовлении бюста поэта. На заседании думы Карл Александрович подчеркнул исторический долг кишинёвцев по увековечивании памяти А.С. Пушкина в городе, где он «имел пребывание в лучшую пору своей литературной деятельности». Что касается памятника Александру II, то увековечивание памяти трагически погибшего императора(8) К. Шмидт воспринял не только как общественный, но и как личный долг. Для него имя Александра II было неразрывно связано с «дарованием свободы, равенства и законности», предоставлением городам самостоятельного управления, «как для благоустройства внешнего, так и духовного и материального преуспеяния». Торжественная церемония открытия монумента Алесандру II состоялась 17 апреля 1886 г. Бронзовая статуя чуть более 2 метров высоты и на мраморном пьедестале почти в четыре метра высоты казалась колоссальной. Император был изображён в порфире, с обнажённой головой; в правой руке он держал свиток с надписью «12 апреля 1877 года». День объявления войны и надпись «царю-освободителю» на барельефе с лицевой стороны выражали главную идею кишинёвского памятника — освобождение «угнетённых восточных славян».

В 1890-х город смог открыть инфекционную больницу с бесплатным лечением (для малоимущих — и лекарствами) и два амбулаторных пункта. До этого собственных лечебных учреждений в Кишинёве не имелось, поэтому городская администрация оплачивала пребывание бедных больных в губернской земской клинике и выделяла значительное пособие на содержание детской больницы, созданной в 1884 г. кишинёвским благотворительным обществом. Незаменимым помощником К. Шмидта по медицинской и санитарной части был Ф.Ф. Чорба, высококвалифицированный требовательный врач, безраздельно преданный своему делу. При непосредственном участии Ф.Ф. Чорбы по проекту М. Чекеруль-Куша в 1900 г. было выстроено здание детской «заразной» клиники, оснащённой по всем требованиям современной науки (ныне — инфекционная больница им. Тома Чорбы). Почти каждый год по мере финансовых возможностей города возводились новые больничные павильоны. Вообще при К. Шмидте пристальное внимание стало уделяться здоровью детей. Было введено врачебное обследование учеников народных школ. Ослабленных, нуждавшихся в укреплении здоровья детей отправляли в летний лагерь в Вадул-луй-Водэ. Воспитателями приглашались учительницы, кончившие лесгафтовские курсы. Карл Александрович, следивший за научными веяниями, узнал о созданной П.Ф. Лесгафтом системе физического воспитания детей и предложил учившимся в Петербурге студенткам на каникулах заняться устройством игровых площадок в Кишинёве. Видя их энтузиазм, градоначальник «подбросил» им ещё и детские ясли.

Городское самоуправления не обделяло своим вниманием и бедных. Кишинёв разрастался и капитализировался, и при этом всё более остро ощущалась необходимость в разнообразных видах социальной помощи, но на городских филантропов рассчитывать не приходилось. До того, как К. Шмидт стал градоначальником, местные помещики и дворяне свои капталы обычно завещали или дарили земству, а купцы и промышленники придерживались традиционных форм «милостыни». Однако с укреплением авторитета К. Шмидта, отличавшегося безупречной репутацией в финансовых вопросах, во второй половине 1890 гг. стали поступать пожертвования в пользу Кишинёва и его неимущих жителей. В частности, на такие пожертвования в 1901 г. был открыт городской ночлежный приют, в котором постояльцы получали ночлег бесплатно. По инициативе К. Шмидта портреты благотворителей были установлены в думском зале(9). Далее, хотя сам Карл Александрович не был настолько состоятелен, чтобы построить на свои средства благотворительное учреждение(10), тем не менее, на одном из филантропических заведений города значилось его имя. Дело в том, что к двадцатилетию деятельности К. Шмидта на посту градоначальника его почитатели собрали по подписке деньги для устройства дешёвой столовой. Пожертвования от частных лиц не окупали содержание столовой, поэтому Карлу Александровичу приходилось покрывать расходы из собственных средств. Выйдя на пенсию и будучи не в состоянии помогать столовой, он попросил перевести её на имя города.

При К. Шмидте народное образование превратилось в важнейшую сферу деятельности городского самоуправления, которую он лично контролировал. В 1881 г. при финансовом участии города открылось Александровское ремесленное училище с пятилетним курсом обучения. В 1899 г. открывается профессиональное учебное заведение — Торговая школа. В 1902 г. в тринадцати кишинёвских народных училищах обучался 1481 ученик (ещё 1886 г. в 10 училищах было менее 800 учащихся). Карл Александрович был одним из самых главных инициаторов так называемых народных чтений. С 1886 г. в цирке, театре, думской зале, тюрьме(!) устраивались публичные чтения художественных произведений и лекции, на которые приходили мещане, торговцы, прислуга, солдаты, а в качестве чтецов приглашались члены кишинёвского драматического общества и представители местной интеллигенции. На этих чтениях и возникла мысль о постройке, по примеру Одессы, специального здания для культурного времяпрепровождения широких слоёв горожан — народной аудитории. Городской комитет попечительства о народной трезвости, председателем которого являлся К.А. Шмидт пришёл на помощь, и в рамках мероприятий, посвящённых столетию со дня рождения А. С. Пушкина, дума постановила отвести попечительству о народной трезвости бесплатно участок земли на углу Пушкинской и Садовой улиц для строительства аудитории с присвоением ей имени поэта. В декабре 1900 г. Пушкинская аудитория (не сохранилась) начала работу. Скромная и неприглядная снаружи, внутри она была оборудована по последнему слову техники, но главное, она поставила точку в тянувшейся многие годы и наболевшей театральной проблеме. Это был настоящий театр с партером, амфитеатром, балконом, ложами, галереей и просторным фойе — очень уютный и с отличной акустикой.

При непосредственном участии К. Шмидта для развития музыки и музыкального вкуса в 1880 г создаётся любительское общество «Гармония», а в 1889 г. местное музыкальное общество преобразуется в кишинёвское отделение Императорского Русского Общества (РМО). При нём открываются музыкальные классы под руководством известного композитора В. Ребикова. Не обошёл вниманием градоначальник и художественное образование. При Первом мужском уездном училище была открыта рисовальная школа, затем была переведена в ведение города и с 1894 г. субсидировалась. На должность заведующего школой по просьбе Карла Александровича Петербургская Академия Художеств рекомендовала талантливого художника В. Ф. Окушко. Градоначальник безошибочно угадал в молодом преподавателе настоящего подвижника и ценного сотрудника, поэтому всячески ему помогал. В 1901 г. в школе учились 189 человек, из которых 35 бесплатно. В.Ф. Окушко до конца своей жизни руководил школой, которая дала первоначальное художественное образование многим молодым бессарабцам и принесла «городу и Бессарабии огромную пользу».

Работавшие с К. Шмидтом люди с самого начала его деятельности на посту градоначальника отмечали его талант дипломата: несмотря на молодой возраст он быстро постиг премудрость правления — никогда не стараться убеждать тех, кто не желает слушать, вовремя уступать сильным мира сего, обрабатывать на свой лад тех, которые своей воли и цели пребывания в Думе не имели. Отдельно следует сказать о том, что К. Шмидту были чужды всякого рода аферы. Так, он категорически был против открытия в Кишинёве различных акционерных обществ, коммерческих и учётных банков, которые, по его словам, только грабят население. У Кишинёва должен был быть только собственный ломбард, основанный не на коммерческих, а на «строго-благотворительных началах». Не допускал Карл Александрович в публичных обсуждениях и таких тем, которые могли бы задеть чьё-либо национальное достоинство. Сам он был предельно скромен. Свои доклады он защищал с гораздо меньшим жаром, чем доклады других. Если был уверен в своей правоте, настойчиво и энергично разубеждал оппонентов, проявляя свое ораторское искусство. Каждый вопрос досконально прорабатывал, прежде чем высказать свои соображения. Постоянно заботился об увеличении городской собственности, при этом он мог даже приобретать земельные участки за свой счёт, чтобы впоследствии перевести их в ведение города.

Стоя на страже общественных идеалов эпохи Александра II (1860–70-х гг.), Карл Александрович способствовал сохранению многих проведённых в этот период реформ. Так, во многом благодаря его энергичным стараниям в Кишинёве в числе немногих других городов Российской империи был сохранён институт мировых судей. Мировые учреждения пользовались у простого народа небывалой популярностью. Как только в народе распространилась весть о новом суде, к мировым судьям потянулись с такими «мелкими» тяжбами и обидами, о которых прежде не поднимали речи вследствие трудности найти удовлетворение. Небывалой популярности суда содействовали, помимо скорости решения, вежливость и равное со всеми обращение со стороны судей. Карл Александрович, напомним, знал судебную систему изнутри, пройдя путь от помощника судебного следователя Бендерского, а затем Кишинёвского уезда до судебного следователя Кишинёвского окружного суда, поэтому как никто другой понимал важность этого института для простого народа(11). С 1873 г. до 1907 г. он избирался почётным мировым судьёй Кишинёвского судебно-мирового округа.

Расскажем читателю и о семье архизанятого градоначальника. В 1875 г. он женился на Марии Ивановне Кристи, происходившей из известной в Бессарабии культурной дворянской семьи. Её отец Иван Васильевич Кристи был богатым бессарабским помещиком и общественным деятелем. Мать Александра Ивановна (урождённая Нелидова) отличалась глубокой религиозностью и гуманностью. Семейство Кристи было известно своими филантропическими традициями: отец оказывал щедрую материальную поддержку кишинёвским учебным заведениям, а сестра Екатерина учувствовала во всевозможных благотворительных мероприятиях. Сама Мария Ивановна помогала бедным и обездоленных горожанам. На ежегодные пасхальные разговены для бездомных она собирала значительные средства: многие кишинёвцы откликались на её просьбы о помощи. Помогая мужу, она стала попечительницей дешёвой столовой им. К.А. Шмидта, а также попечительницей рисовальной школы. Что касается последней, то она сумела повлиять на сословные предубеждения и вызвать интерес к этому учреждению у состоятельных горожан. У Шмидтов было четверо детей: Владимир, Александр(12), Мария и Татьяна. Семья жила в достатке, но богатством не отличалась. К сожалению, в 1902 г. горе омрачило эту счастливую семью: Мария Ивановна внезапно умерла от воспаления лёгких. И после смерти жены Карл Александрович постепенно самоустранился от общественных дел. В ноябре того же года в газетах появилось сообщение о том, что он категорически заявил о скором выходе в отставку, хотя и не определил конкретного срока. Всё время работая не покладая рук и забывая о собственных интересах, он не мог оставить нерешёнными многие проблемы. Среди других причин ухода, кроме скоропостижной смерти супруги, были и политические: как честный, порядочный градоначальник Карл Александрович был неугоден политическим силам, которые преследовали свои интересы, и против него уже давно велась открытая кампания. Кто знает, может быть, среди целей организаторов еврейского погрома в Кишинёве в апреле 1903 г. была и эта цель — сместить градоначальника? Зная его характер и понимая, что он воспримет все эти беспорядки как личное оскорбление — ведь ему всегда удавалось пресекать конфликты на национальной почве, и в его образцовом городе погром такого рода выглядел как варварство, как бы перечёркивающее все предыдущие культурно-общественные достижения (мы, разумеется, понимаем, что это не так) — организаторы, таким образом, могли косвенно вынудить его оставить свой пост(13). Полиция почему-то бездействовала. Безуспешные попытки прекратить разбой, побудить земские власти применить закон показали бессилие городского головы. Так или иначе, 22 июля 1903 г. К. Шмидт подал прошение об отставке, которая была утверждена 7 октября. В отставку он вышел в чине действительного статского советника. Новый муниципальный глава Л. Сицинский добился разрешения назвать Гостиную улицу именем К.А. Шмидта, и это событие, случившиеся ещё при жизни безменного головы, говорит об огромной признательности и уважении к нему горожан.

Карл Александрович ушёл из жизни 9 марта 1928 г. Тело было похоронено на Армянском кладбище в центре города, однако при строительстве кинотеатра «40 лет ВКСМ» (впоследствии «Gaudeamus») могила не сохранилась. Сохранился дом, в котором Шмидты проживали, — сейчас это улица Митрополита Варлаама 84. Напротив этого дома перед зданием филармонии в 2014 г. был открыт памятник К.А. Шмидту(14).

 

Мемориальная доска на доме К.А.Шмидта

 

Памятник Карлу Шмидту в Кишинёве

Такие выдающиеся люди, как Карл Александрович, не появляются сами по себе. Они выходят из народа и оформляются как личности в культурно-духовной среде своего времени и своей страны благодаря совместным усилиям специалистов из самых разнообразных областей человеческой деятельности, и в первую очередь благодаря учителям и наставникам подрастающего поколения. Таким наставником был для юного Карла Шмидта его учитель математики и физики и инспектор школы К.П. Яновский, для которого, как уже было сказано в начале статьи, главной заботой было образование в учащихся характера, духовного человека, развитие в лучших человеческих инстинктов, просвещение их не только светом науки, но и светом нравственности, обучение их мыслить «высоко-человечески»! Поэтому мы, жители современной Молдовы, да и всего постсоветского пространства можем бесконечно сожалеть и сокрушаться насчёт того, что у нас сейчас, увы, нет таких градоначальников, однако у нас ничего не изменится до тех пор, пока мы не изменим или не потребуем изменить образование наших детей с цинично-потребительского и бездуховного, на поистине духовно-нравственное, пронизывающее все школьные предметы, а не выведенное как отдельный предмет прикладного характера. Тогда и будут появляться у нас новые Шмидты и заалеет заря новой эпохи(15).